ними не могли. Ими приходилось заниматься Военному совету армии, а иногда — Военному совету Приморского военного округа и более высоким советским инстанциям. Делалось это не в силу обязательств, вытекавших из советско-китайских соглашений (таких обязательств не существовало), а исключительно исходя из пролетарского интернационализма, солидарности и дружбы с китайским народом.

Фронт помощи

Острее всего вставали вопросы материального обеспечения населения полуострова.

Собственно об экономике, то есть о какой-то системе производства промышленных и сельскохозяйственных продуктов для удовлетворения потребностей населения., этого небольшого региона, говорить не приходилось.

Промышленность, сосредоточенная главным образом в Дальнем, была довольно развитой: здесь имелось свыше 20 заводов (судостроительный — «Дальдок», паровозостроительный, нефтеперегонный, стекольный, цементный, кожевенный, лакокрасочный и др.), много мелких фабрик и мастерских. Но, как и во всей Маньчжурии, эта промышленность складывалась как колониальная, как придаток к соответствующим предприятиям в метрополии.

Поясню это на примере судостроительного завода «Дальдок» — одного из самых крупных предприятий не только в Дальнем, но и в Манчьжурии. Он был построен правительственными ведомствами России в 1903 году, а по Портсмутскому договору 1905 года вместе с другими русскими предприятиями был передан Японии. Японцы значительно расширили и технически оснастили его. Оборудование завода позволяло строить морские суда водоизмещением до 12 тысяч тонн. Но этот завод строил только корпуса судов и простейшие судовые механизмы, а двигатели и другое оснащение доставлялось из Японии. Кстати, при его монтаже на судах запрещалось использовать китайских рабочих.

То же самое можно сказать о паровозостроительном заводе. Важнейшие детали для паровозов, например воздушные тормоза и воздухораспределители, доставлялись из Японии, и к их установке китайцы также не допускались.

Излишне пояснять, что продукция дальнинских предприятий не имела отношения к удовлетворению потребностей местного населения.

Другая крайне негативная особенность состояла в том, что промышленные предприятия Гуаньдуна (кроме солеварен) работали исключительно на привозном сырье и топливе, доставлявшихся раньше из центральных и северных районов Манчьжурии. Начавшаяся гражданская война (о ней будет сказано дальше) полностью прервала железнодорожную связь с этими районами. На Гуаньдун перестали поступать уголь и сырье, что вызвало тяжелейшие последствия.

Остановились промышленные предприятия Дальнего. Замерла жизнь в порту. Прекратило работу дальнинское отделение Китайской Чанчуньской железной дороги, имевшее в своем распоряжении 128 паровозов и более двух тысяч вагонов.

Бесперебойно работали в районе Порт-Артура и Цзиньчжоу лишь предприятия по добыче и переработке соли да выходили в море артели рыбаков. Но это не могло, конечно, остановить резкий рост безработицы. Только в Дальнем из 230 тысяч рабочих лишились работы 140 тысяч человек. Покинули производство большинство японских специалистов, многие из них уехали в Японию.

С прекращением железнодорожной связи с Маньчжурией и морской торговли обострялся продовольственный вопрос.

На полуострове имелось около 105 тысяч гектаров земли, из них 6 тысяч — под садами. Лишь небольшая часть пашни отводилась под рис и пшеницу, весь урожай которых раньше предназначался исключительно японцам. Для своего пропитания китайцы выращивали кукурузу, чумизу, гаолян и овощи.

Опиралось сельское хозяйство на весьма слабую тягловую базу: около 17 тысяч ослов, около 18 тысяч мулов, 3,5 тысячи лошадей.

Обеспеченность населения полуострова продуктами питания выглядела так: по зерновым и бобовым на 48 %, мясу на 20 %, рыбе на 70 %, овощами на 75 %. Так что уделом китайца здесь искони было полуголодное существование.

Мы, советские люди, оказавшись лицом к лицу с этими бедами дружественного нам населения, естественно, не могли не прийти ему на помощь. Вначале, когда еще имелось сырье и топливо, мы решили использовать собственные силы, чтобы вдохнуть жизнь в промышленность Дальнего. К заводам были прикреплены офицеры из числа инженернотехнического состава, знавшие то или иное производство (таких в армии, на военноморской базе и среди авиаторов оказалось немало). Опираясь на квалифицированных рабочих — китайцев и японцев, они сумели восстановить процентов на 20 объем производства на большинстве крупных предприятий Дальнего. Но большего мы добиться не могли, а с прекращением поступления грузов из Маньчжурии и этот уровень стал быстро падать.

Стало ясно, и Военный совет армии доложил об этом командованию округа, что без налаженного обеспечения Гуаньдуна сырьем и топливом морским путем из Владивостока восстановить работу предприятий в Дальнем не удастся.

Но это значило, что необходимо было возможно быстрее наладить работу порта Дальний. Для новой китайской администрации, как и для Военного совета, восстановление порта и стало начальной задачей в большой работе по оживлению экономики полуострова.

Огромное значение имело тогда решение Советского правительства направить в порт Дальний советских специалистов во главе с начальником порта Желтовским, а также соответствующее оборудование. Под руководством наших специалистов и после монтажа советского оборудования порт в 1946 году был реконструирован и модернизирован, и работа его начала постепенно улучшаться.

Для местной администрации восстановление порта стало примером эффективности прямого ее сотрудничества с советскими организациями. Вскоре администрация предложила создать на полуострове несколько отраслевых советско-китайских промышленных обществ, а также назначить на крупнейшие предприятия советских руководителей. Примечательно, что инициаторами этого предложения выступили представители коммерческих кругов, входившие в состав администрации Гуаньдуна.

Деловое предложение китайской администрации было поддержано упоминавшимся выше представителем Министерства внешней торговли СССР полковником М. И. Сладковским и вскоре принято Военным советом Приморского военного округа.

На Гуаньдуне были организованы советско-китайские общества в промышленности, сюда командированы советские начальники нескольких предприятий, усилился подвоз сырья морским путем. Одновременно была налажена помощь населению полуострова продовольствием.

Насколько большое значение экономическому положению Гуаньдуна придавало Советское правительство, показывал приезд в Дальний в конце 1945 года специального представителя СНК СССР М. З. Сабурова. Мне довелось дважды встречаться с Максимом Захаровичем, и я помню, как он глубоко интересовался работой Военного совета по оказанию помощи администрации и населению Гуаньдуна, по стабилизации здесь экономической обстановки.

В 1946 году в Дальнем по решению Советского правительства были образованы советско-китайские акционерные общества, имевшие целью полностью наладить работу предприятий этого промышленно-транспортного узла. В связи о этим решением возрастал завоз сюда сырья из дальневосточных районов СССР, значительно увеличена подача электроэнергии из Северной Кореи. Впервые организовывалась широкая подготовка китайских инженерно-технических и административно-хозяйственных кадров, повышение квалификации рабочих.

К началу 1947 года на Гуаньдуне трудились 264 советских инженерно-технических работника и около 3 тысяч рабочих высшей квалификации. Все они были не только наставниками, но и добрыми друзьями китайцев. К каждому советскому специалисту, при обязательном выполнении им личных производственных планов, прикреплялся дублер, а к некоторым и по нескольку учеников. Китайские рабочие учились с большим усердием и лучших своих товарищей выдвигали в руководители производства.

Конечно, в полном объеме массовой подготовкой специалистов, деятельностью акционерных обществ Военный совет армии уже не занимался, но мы всегда были